Равенство людей и различие дарований

В сегодняшнем Апостольском чтении св. Павел ещё раз напоминает нам, что мы, христиане, составляем одно тело (личность, единый живой организм, греч. сóма) во Христе. (Это – центральный пункт его экклезиологии, т. е. учении о Церкви; смотрите также в его Еф.1:22-23 и Кол.1:18.) А порознь один для другого мы – одновременно и самостоятельные, и неразрывно связанные друг с другом члены. У каждого – своя неповторимая функция (дар), как и в человеческом теле. Поэтому апостол предостерегает верующих от самомнения и призывает думать о себе не иначе как о служебных членах одного тела. Никто не должен притязать на то, что выходит за пределы его дарования и конкретного призвания. Пусть каждый как можно лучше исполняет возложенное на него Богом служение и осознаёт свое место в Церкви.

Мы помним, что в оригинальном (греческом) тексте Нового Завета для обозначения понятия «Церковь» совсем не случайно избран один из ключевых терминов афинской демократии Экклесиа – «общее (народное) собрание». Сущностное (изначальное) равенство людей неотделимо от различия их полномочий (связанных с дарованиями) и местом в собрании.

В противном случае наступает хаос и охлократия (букв. «власть толпы»), которую часто, из-за недостатка образования, отождествляют с демократией. Так и в Церкви: благодатная иерархичность не только не ущемляет свободы каждого члена Церкви, но, напротив – выявляет и помогает в полноте реализовать данные ему Богом способности. В противном случае наступает сектантская охлократия и разрушение церковного организма.

Мы наблюдаем это в деструктивных (тоталитарных) группировках, превращающих обольщенных людей в рабов и кощунственно дерзающих именоваться «церквами»! Как видим, проблема, волновавшая апостола Павла во времена Нерона, сохраняет свою актуальность и в наши дни.

Ю.И. Рубан,
кандидат исторических наук,
кандидат богословия

Использован текст с портала «Азбука веры»

Апостол Павел

Меч обоюдоострый

Неделя 4-я по Пятидесятнице
24 июня в 2018 году

Содержательная глубина и новизна проповеди святого апостола Павла во многом определялись ее эффектностью и необычностью по форме: языковой манерой, стилистическими приемами, набором сравнений и образов и т.п. Конечно, мы судим об этом по его посланиям, составляющим значительный раздел Священного Писания Нового Завета, а также по его миссионерским речам, изложенным св. Лукой в книге Деяний Святых Апостолов. Апостол Павел сумел раскрыть спасительное значение крестного подвига Иисуса Христа во всей его остроте, важности, даже, скажем так, «пронзительности», а главное, актуальности буквально для каждого человека, независимо от того, кем был этот человек прежде, чем уверовал во Христа.

Этой теме в особенности много уделено внимания в одном из самых объемных и богословски насыщенных посланий «апостола языков» – к Римлянам. С него начинается корпус Павловых посланий в Новом Завете, с него же начинается и круг рядовых апостольских чтений на Литургии по Пятидесятнице.
Рим.6:18-23, читаемое в неделю 4-ю по Пятидесятнице, является хорошим примером того, насколько ярким было Благовестие в исполнении великого апостола. Остановимся на первом (18-м) стихе этого отрывка.

Имеет смысл обратиться к различным вариантам перевода на русский язык:
Синодальный перевод: «[Братия,] освободившись от греха, вы стали рабами праведности».
Перевод епископа Кассиана: «Будучи освобождены от греха, вы были порабощены правде».
Перевод архимандрита Ианнуария: «Освобожденные от греха, вы отданы в рабство правде».

Как видим, два последних варианта гораздо резче передают ту намеренную, подчеркнутую выпуклость высказывания ап. Павла, которая подразумевает нечто, кажется, неприемлемое для человека. В самом деле, что может быть хуже рабства, и разве может нормальный человек желать «быть отданным в рабство»?!
Немаловажно, что славянский перевод сохраняет эту неповторимую выразительность Павловой речи.

Рабство правде или рабство Богу (только этим можно объяснить прочно вошедший в церковный лексикон термин «раб Божий») – это специально подобранный ап. Павлом образ, чтобы встряхнуть наше сознание, озадачить его, может быть заставить возмутиться, но в конечном итоге, поставить перед необходимостью понимания, что рабство Богу – это блаженное, радостное, окрыляющее служение правде и любви.

Соль, теряющая силу

К сожалению, в нашей церковной жизни и проповеди происходит подчас не всегда так, а совсем наоборот: Слово Божие, произнесенное когда-то для того, чтобы заставить человека обратиться, покаяться, пересмотреть какие-то привычные принципы и жизненные представления – то Слово, что «острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные» (Евр.4:12), – в нашей благостной православной жизни порой теряет свою остроту и силу, будучи «конвертировано» в стандартный язык елейных фраз, приевшихся благочестивых выражений и сладких для уха фигур речи.
И наша проповедь, и даже наша «воцерковленная» речь зачастую является свидетелем девальвации Слова Божия в сердцах людей. Такая речь бесполезна, она бьет мимо цели, не доносит всей силы Евангелия, именно из-за того, что мы привыкли мыслить и выражаться сложившимися штампами – о спасении, о Христе, о Боге, – клише, которые воспринимаются как что-то само собой разумеющееся, приевшееся для людей в Церкви и ставшее малопонятным шифром для людей, взирающих на Церковь со стороны и потому не реагирующих на ее слово.

Здесь можно вспомнить одну современную поучительную притчу:
«Однажды в ветреную погоду парашютист спрыгнул с самолета; шквалистый порыв ветра отбросил его на много миль в сторону от запланированного места приземления. Его парашют зацепился за дерево, и ему пришлось провисеть несколько часов в Богом забытом месте, постоянно моля о помощи.
Наконец показался прохожий.
– Как ты попал на дерево? – спросил он.
Парашютист объяснил ему. Затем поинтересовался, где он находится.
– На дереве, – последовал ответ.
– Э! – сказал парашютист, – Да ты, наверное, церковник!
Незнакомец сильно удивился и сказал:
– Точно. А как ты догадался?
– Очень просто, – сказал парашютист, – то, что ты говоришь, с одной стороны – истинно, а с другой – совершенно бесполезно».

Два полюса

Возвращаясь к апостольскому посланию, можно смело утверждать, что успех и сила его проповеди и заключались в том, что она «доставала» людей: слушая его речь, люди открывали для себя путь человеческой жизни как путь, полный непреходящего смысла. Ведь и в самом деле, нет более противоположных и бесконечно далеко отстоящих друг от друга вещей, чем праведность и грех, Христос и смерть, спасение и погибель… Эти противостоящие друг другу полюса ап. Павел воспринимает как два центра тяготения, к одному из которых устремляется человек, наподобие того, как один из двух магнитов – тот, что сильнее или ближе, притягивает к себе металлический предмет. Человек служит или одному, или другому. Он всегда в движении, в «векторе», он всегда тяготеет или к правде, или к греху.

«Когда вы были рабами греха, вы были свободны от праведности, – пишет дальше апостол Павел (перевод еп. Кассиана), – Какой же плод имели вы тогда? Дела, которых вы теперь стыдитесь, ибо конец их – смерть. Но теперь, освобожденные от греха и отданные в рабство Богу, вы имеете плод к освящению и имеете конец – жизнь вечную».

Вот как рисует Павел две перспективы и два столь разных финала этих движений: жизнь во Христе, т. е. в рабстве правде, как он пишет, и жизнь в грехе, или точнее, в рабстве греху. Что выбрать, куда устремиться, к чему тяготеть, кому работать? Правильность и своевременность ответа во многом зависит от ясности и четкости постановки вопроса.

Протоиерей Александр Сорокин

Использован текст из портала «АЗБУКА ВЕРЫ»

Деисусный чин: Андрей Рублёв, Святой Апостол Павел, около 1410